Отдел классической археологии ИА РАН (доклады)
30.01.2013 | Posted by Nigora under Scientific organizations, News |
После новогодних каникул возобновилась работа в Отделе классической археологии Института археологии РАН. Предусматривается серия докладов с периодичностью раз в неделю. Доклады будут читаться как сотрудниками Отдела, так и приглашенными гостями из разных научных организаций. Тематика докладов отражает хоть и разные регионы – Причерноморье и Среднюю Азию, однако лежит в одних хронологических рамках античного периода. Особая перекличка в исторических процессах этих двух регионов относится к эпохе эллинизма. Поэтому мы считаем уместным отражать в рамках нашего сайта работу Отдела классической археологии целостно. Начинает серию докладов – гость из Краснодара – Иванов Алексей Владимирович из «Южно–Российского центра археологических исследований». В течение последних пяти лет на территории Краснодарского края были развернуты и реализованы масштабные охранно-спасательные археологические исследования в зоне строительства новостроичных объектов. За указанный период силами «Южно–Российский центр археологических исследований» на территориях г.к. Анапа, а также Крымского, Абинского, Тимашевского и Темрюкского районов Краснодарского края исследовано более 20 памятников археологии. Основные объемы работ пришлись на западную, Закубанскую часть региона, территорию – крайне насыщенную памятниками различных эпох. В данном конкретном случае речь пойдет о погребальном памятнике, исследованном в Анапском районе. Территория района всегда привлекала археологов, но, несмотря на большое число экспедиций работавших здесь изучена она не равномерно. Это вызвано большей частью традиционным интересом к ярким памятникам античной эпохи, например Горгиппия, Семибратнее городище и курганы, из недавно открытых объектов, конечно же следует отметить Вистник. С рядовыми объектами дело обстоит несколько хуже, хотя стоит отметить комплексное изучение древностей полуострова Абрау, и варварских некрополей побережья. Между тем с обозначенной территорией связано много проблемных вопросов. Среди них выделение из общего варварского массива и локализация синдов и других племен перечисленных в эпиграфических источниках, и вопросы, связанные с процессом движения Боспора на восток и так далее. И это только по одной из эпох. Эпоха бронзы в этом регионе практически не изучена, средневековье, особенно позднее находится в таком же состоянии. В этой связи новые материалы раскопок могут существенно расширить наше знание о истории региона. Курганный могильник «Розы Люксембург 1» расположен к югу от х. Розы Люксембург, в г.-к. Анапа, Краснодарского края (рис. 2). Состоит из 5 насыпей, вытянутых цепочкой по водораздельному гребню по линии ЮЗ–СВ. Высота и размеры, как и состояние курганов могильника различны. Они практически все сильно распаханы, некоторые на поле отмечены лишь более светлыми, по отношению к прилегающей поверхности, пятнами. На двух восточных, более крупных и самых высоких на могильнике курганах, при их визуальном обследовании, был обнаружен рваный местный камень, который был выпахан из курганов, и возможно, является остатками погребальных сооружений, сильно разрушенных плантажем. В сезон 2011 г. Краснодарским археологическим отрядом «Южно–Российский центр археологических исследований» было проведено исследование на кургане № 2 курганного могильника «Розы Люксембург 1». Высота курганной насыпи составляла 0,40 м от уровня современной дневной поверхности. Курган был насыпан в два приема и состоял из двух насыпей. Первая насыпь сооружена в эпоху бронзы, второй был перекрыт каменный склеп античной эпохи. В результате раскопок кургана было исследовано 18 археологических комплексов: 12 погребений и 6 археологических объектов. Комплексы эпохе бронзы мы оставляем за рамками доклада, лишь отметим, что они организуют несколько обрядовых групп, и хронологических горизонтов, от раннего этапа средней бронзы до эпохи поздней бронзы. Наибольший интерес представляет каменный склеп и его обрядово-поминальный комплекс. Склеп был впущен в центральную часть кургана эпохи бронзы и установлен на материке. Исследовался в несколько уровней. Как показал верхний уровень зачистки склеп имел прямоугольную вытянутую форму, и делился на четыре основные части: вход заваленный большими плоскими камнями лежащими без особого порядка, короткий широкий дромос, вход в погребальную камеру и погребальная камера. Внутри все пространство склепа было заполнено мелким и крупным рваным ракушечником – остатки перекрытия. Однако никаких архитектурных деталей, позволяющих, что-либо сказать о конструкции перекрытия, обнаружено не было. В дромосе был расчищен крупный камень, который, видимо, запирал вход в погребальную камеру. После фиксации Верхнего уровня был разобран каменный завал над входом в дромос. Под сплошным каменным завалам был обнаружен аккуратно уложенный каменный заклад входа в дромос. У входа в дромос была расчищена небольшая площадка размерами со следами прокаленного грунта. На ней без особого порядка располагались обожженные до розового цвета рваные камни ракушечника. После полной фиксации внутри склепа была произведена выборка оставшегося заполнения грунта и камней, до уровня пола склепе. Склеп, неправильной прямоугольной формы, длинной осью ориентирован по линии ЮЗЗ-СВВ. Вход в склеп располагался в западной стене, его ширина 1,45 м, сохранившаяся высота 0,84 м. Был образован двумя небольшими вертикальными прямоугольными плитами, стоявшие перпендикулярно, т-образно к южной и северной стенам дромоса. Плиты стояли на двух обработанных плитах фундамента склепа. С наружной стороны их подпирали горизонтальные плитки, образуя небольшие полочки перед входом в дромос. Дромос короткий и широкий, в плане прямоугольный, имел длину 1,45 м, ширину – 1,85 м. Северная и южная стены дромоса образованны невысокими массивными сплошными прямоугольными плитами, слегка наклоненными во внутрь дромоса. Каждая плита стояла на двух обработанных массивных блоках-фундаментах. Общая линия дромоса немного смещена на Юг от общей линии склепа. Пол дромоса не ровный, был покрыт известняковым раствором, толщиной до 1 см. Стены дромоса упирались на два перпендикулярно уложенные общей линии склепа прямоугольных, хорошо обработанных блока.. Блоки имели пазы до 7 см глубиной куда входили восточными торцами южная и северная плиты стен дромоса. Блоки стояли на двух массивных прямоугольных обработанных горизонтально уложенных плитах-фундаментах. Расстояние между блоками – 1,40 м. Они образовывали вход в погребальную камеру склепа. Погребальная камера в плане прямоугольной формы, в длину – 3,07 м, в ширину – 2,25 м. Восточная стенка образована массивной сплошной прямоугольной плитой, которая стояла на двух обработанных массивных блоках-фундаментах. Северная и южная стены камеры состояли из двух плит, стоящих на трех обработанных массивных блоках-фундаментах. Пол камеры ровный, был покрыт известняковым раствором толщиной до 1 см. В центре камеры располагалось подовальной формы небольшое диаметром 0,5 м пятно со следами прокала грунта. По периметру стены склепа были обложены необработанным камнем, различного размера, большая часть из которых имела плоскую форму. Местами четко прослеживалась кладка в несколько рядов сухим способом, местами камни располагались хаотично. По всей вероятности, камни были выложены с целью укрепления вертикально стоящих плит основной конструкции склепа. Склеп был ограблен практически полностью, между тем то, что оставили грабители, а это: костяная и серебряная ворворка, наконечники стрел порядка 600 все железные втульчатые трехлопастные и порядка 20 костяных, подтоки, ножи, фрагменты железных чешуек панциря, костяные планки, железные гвозди, золотой листок с погребального венка, говорят в пользу того, что инвентарь был не только разнообразен но и богат. Вещи были раскиданы по периметру склепа, однако стрелы в основной своей массе были сосредоточенны в дромосе, что дает основание считать, что именно там и располагался, горит или гориты. К югу от склепа располагались четыре объекта, которые представляли собой обрядово-поминальный комплекс, связанный со склепом. Об этом говорит не только стратиграфия и расположение объектов в кургане, но и логика их сооружения. Объекты располагались полукольцом, как бы огибая склеп с юга. На юг был ориентирован и двухступенчатый алтарь (объект № 10). Интересно отметить, что ступенчатые «жертвенники» были найдены совсем не далеко, всего в нескольких километрах от кургана, на Семибратнем городище (Лабрис), а аналогичный двухступенчатый алтарь на городище был воздвигнут в пределах теменоса сооруженного в первой половине III в. до н.э. (Горончаровский В.А., 2010, с. 55). Судя по всему, с алтарем связан керамический бой из Объекта № 12. Он является сбросом посуды после совершения ритуальных действий на алтаре. Большинство фрагментов сосудов, среди которых присутствуют части чернолаковых рыбных блюд, киликов, лекифов и канфаров относятся к рубежу IV-III вв. до н.э. – началу III в. до н.э. По всей видимости, и Объект № 13 так же выполнял функции жертвенника. Объект № 7 находился всего в нескольких метрах от входа в склеп. Его поминальный характер определяет эсхара – установленная устьем вниз верхняя часть амфоры, и не исключено, что и остальные амфоры, которые так же целыми имеют только верхние части, могли выполнять ту же функцию. Амфора[1] № 1 – Синопа, вариант II-С (по С.Ю. Монахову) и может быть отнесена к концу IV в. до н.э. – началу III в. до н.э. [2] Амфора № 2 – Синопа, клеймо Астином Борий I [ΒΟΡΥΟΣ]| АΣΤΥΝΟ[ΜΟΥ]| [ΦΙ]ΛΟΚΡАΤ[ΟΥΣ] – 90-е – 80-е гг. III в. до н.э. (Garlan Y., 2004, Cat. 186). Подобное клеймо известно так же среди материалов последней трети IV – начала III вв. до н.э. из насыпи кургана Чертомлык (Алексеев А.Ю., Мурзин В.Ю., Ролле Р., 1991, с. 147). Амфора №3 – неустановленного средиземноморский дорийский центр (бывший «Боспор», бывший «ранний Херсонес»). Середина – третья четверть IV в. до н.э. (Монахов С.Ю., Кузнецова Е.В., 2009, Таб. 4-4; 6-6). Если же приводить аналогии каменному склепу, то на Азиатском Боспоре их найдется не много, нежели на его Европейской части, где традиция возведения склепов была распространена в значительно большей степени [3]. Кроме элитных античных подкурганных комплексов Тамани и Анапы, с которыми вряд ли можно сравнить описываемый нами склеп, подобные каменные конструкции при сооружении погребений были встречены в памятниках IV в. до н.э. – в кургане Карагодеуашх (Анфимов Н.В., 1987, с. 130) и в третьем и седьмом Семибратних курганах рубежа V-IV вв. до н.э. (Горончаровский В.А., 2011, с. 87-88). Их территориальная близость к кургану № 2 «Розы Люксембург 1», позволяет привести их в качестве аналогий, и на их примере рассмотреть варианты оформления склепа до ограбления. Показательно, что ни в Карагодеуашх ни в Семибратних курганах перекрытия не представляли собой серьезных конструкций, а гробницы были перекрыты деревом[4] с каменной наброской либо сплошными плитами. В нашем случае, за неимением архитектурных деталей, которые можно было внятно сопоставить с конструктивными особенностями перекрытия, говорить о том, как выглядела эта деталь склепа можно лишь предположительно. И все же наличие большого числа битого камня – факт не в пользу плиточного перекрытия, так как мы не видим причины, по которой грабителям понадобилось сплошные плиты перемолоть в «щебенку». В противном случае торцовые части плит должны были остаться. В этой связи наиболее предпочтительно выглядит версия о том, что потолок склепа состоял из бревен, сверху заваленных камнями, аналогично перекрытию гробницы из кургана Карагодеуашх. Однако дерево в заполнение склепа зафиксировано не было. Это не выглядит странным, если учесть многократное ограбление склепа. Следует так же обмолвиться и об агрессивность кубанских почв, которые являются причиной практически полного отсутствия дерева на памятниках региона. Как и в нашем случае пол гробницы обнаруженной в кургане Карагодеуашх, был покрыт известью, что так же сближает эти два объекта. Предположим, что над сооружениями работали если и не одни и те же мастера, то как минимум носители строительной традиции в сооружение подобных погребальных конструкций. Косвенно это подтверждает и хронологическая близость комплексов. Дата каменной гробницы кургана Карагодеуашх – 340 – 320 гг. до н.э. (Вахтина М.Ю., 1999, с. 205-207; 2009, с. 39). Материал из склепа кургана «Розы Луксембург 1» в «качественном» весьма ограничен, и не может дать узкую дату комплекса. Так наконечники стрел, которые составили основную массу находок, типичны и их облик, даже с применением к ним нескольких, типологических схем особого результата не принес – данных облик бытовал довольно продолжительное время – IV-III вв. до н.э. Ворворки, как и ручка красноглиняной пелики, подтоки и золотой листок от погребального венка так же могут быть отнесены к указанному временному периоду. Костяные наконечники, судя по всему, в такой морфологии были встречены впервые. Таким образом, мы можем констатировать, что для определения даты совершения погребения материал из склепа малоинформативен. В этой связи целесообразно обратиться к материалам поминального комплекса. Как уже было сказано выше он содержит материал рубежа IV-III вв. до н.э. – начала III в. до н.э., а амфора № 2 Объекта № 7 дает еще более узкую дату – 90-е – 80-е гг. III в. до н.э. Судя по всему этим же временем и следует датировать склеп. Сложнее с этнической атрибуцией комплекса. То, что его строили греки, у нас сомнений нет. Но вот для кого? Мы можем только предполагать. По нашему мнению в склепе мог быть похоронен как эллин, так и представитель автохтонного населения, например синд. Напомню, что всего в нескольких километрах к северу находится и некрополь Вестника и Семибратнее городище и его курганные некрополи. Семибратние некрополи традиционно считают синдскими, в чем я например сомневаюсь. И если с их этнической атрибуцией их еще предстоит разобраться, если конечно это возможно, то сейчас очевидно одно, что курганный могильник «Розы Люксембург 1» является еще одним погребальным аристократическим комплексом[5].